"NSC-1" - литературный отчет

[Tony]

«NSC - 1»
литературный отчет команды «Пони Апокалипсиса» по игре: «Сталкер: Портал в прошлое»

Дорогие друзья!
Как говорится - лучше поздно, чем никогда!
Представляю вашему драгоценному вниманию наш литературный отчет с игры "Сталкер: Портал в прошлое".
Термин "литературный отчет" в данном случае означает, что автор, пускаясь в описания всего случившегося, так увлекся, что, возможно, в чем-то отступил от действительности

С огромным уважением ко всем организаторам и участникам,
С любовью,
Тони, Астра, Белинда, Рике

[Tony]

УЧЕБНЫЙ ЛАГЕРЬ
Нас привели в просторную, светлую комнату, уставленную рядами серых новеньких парт. Окон в комнате не было. Резкий белый свет, казалось, излучали сами стены, потолок и даже пол.
- Садитесь, пожалуйста, - наш провожатый размашистым жестом указал на парты.
Нас было всего трое. В этой огромной комнате мы смотрелись студентами-неудачниками, единственными со всего потока не сдавшими экзамен и теперь вынужденными «без прикрытия» готовиться отвечать строгому профессору.
- Через минуту к вам подойдет инструктор, - сообщил провожатый и исчез за дверью.
- Не ве’иться, что это последний этап на пути к Зоне, - воскликнула прибывшая вместе с нами французская ученая, еще в вертолете привлекшая к себе всеобщее внимание своей чрезмерной восторженностью, если бы не бейджик на груди, повествовавший, что перед нами собственной персоной доктор Элен Кюри, ни от куда-нибудь, а прямиком из ООН, то я скорее предположила бы, что это чудом дорвавшаяся до Зоны туристка, - Можете ли ви п’еставить себе?! Совсем скоро мы окажемся в Зоне отчуждения! В той самой легендарной Зо-не! Необъятное поле для научной деятельности! Удивительные тайны и загадки лежат пе’ед нами!..
Я хмуро покосилась на эту энтузиастку и не без тоски подумала о том, что мне с ней еще, черт знает, сколько времени вместе работать. Поскольку и со стороны третьей нашей коллеги, биолога Разумовской Светланы Анатольевны, восторги Элен не получили поддержки, фонтан Кюри иссяк - она еще какое-то время поулыбалась в нашу сторону и с видом отличницы уселась в первый ряд парт.
А ведь, правда, через две недели я окажусь за Периметром, получить доступ, куда мечтают все ученые мира!
Я и сама не так давно об этом мечтала.
А сейчас мне все равно.
Минут через пять в комнату вошел коротко стриженый крепкий мужчина в военной форме, представился капитаном Сказочниковым и долго рассказывал о невероятных успехах компании Univers достигнутых в сфере обеспечения безопасности сотрудников, работающих в Зоне отчуждения. По словам капитана выходило, что работать нам предстоит в сверх современном, сверх безопасном, сверх комфортабельном научном лагере. Сказочников говорил складно и убежденно, и поверить ему было очень просто, но почему-то не верилось.
- А теперь я раздам вам двухнедельный план, в соответствии с которым вы будете проходить подготовку к командированию в Зону отчуждения, после чего вы можете быть свободны. Однако поскольку самим вам, возможно, сложно будет разобраться в запутанной системе коридоров нашего центра, путь к личным комнатам вам укажет сержант Потеряшкин.
- Господи, что у них тут за фамилии? - услышала я за спиной тихий вздох Светланы Анатольевны.
Меж тем Сказочников выдал каждой из нас по увесистой брошюре с планом адаптационных мероприятий и «основными правилами безопасности нахождения в Зоне отчуждения», настоятельно порекомендовал брошюру изучить, затем распрощался и был таков.
В соответствии с планом нам предстояло научиться стрелять из пистолета и автомата, пользоваться противогазами, костюмами химической и радиационной защиты, оказывать первую медицинскую помощь, общаться при помощи раций, разводить бездымные костры, определять направление ветра и, внезапно, плавать с аквалангом.
- Что за хрень?! - удивилась Разумовская, бегло проглядев план подготовки, - Курс бойскаутов какой-то!
- Это не х'ень, - с обидой в голосе возразила Кюри, - Это план, раз'аботанный специально для нашего проекта ев'опейскими учеными!
- А-а, ну это многое объясняет, - серьезно кивнула Светлана Анатольевна.
Тут появился сержант Потеряшкин. Как оказалось, ему разобраться в «запутанной системе коридоров» тренировочного центра было ничуть не проще, чем нам. Несколько раз мы совершенно неожиданно для сержанта вместо того, чтобы оказаться у наших комнат, оказывались у дверей с надписями «Опасно», «Смертельно опасно», «Не влезай» и т.п. Нашли также столовую и медицинский пункт - тут, правда, Потеряшкин нашелся и принялся изображать, будто проводит нам экскурсию.
Долго ли, коротко - тренировочные недели прошли одна за другой. Практических занятий как таковых было ничтожно мало, в основном нам «промывали мозги» на тему безопасности, секретности, важности и прочего. Мы подписали целый ворох соглашений о неразглашении, договоров, актов и отказов.
И вот ранним воскресным утром нас усадили в вертолет и повезли в Зону.

[Tony]

АННА АНАТОЛЬЕВНА И ГОША
Летчик наш был суров и молчалив. За час лету он не обмолвился с нами ни единым словом, и только изредка бурчал что-то в микрофон своего шлема. Зато Кюри не унималась, то сетовала на плотную облачность, не позволявшую ничего разглядеть на земле, то принималась восторгаться близостью момента великих открытий, то начинала читать вслух правила из брошюры, выданной нам в тренировочном лагере. На мою удачу в собеседники она себе выбрала Разумовскую.
Наконец вертолет стал снижаться. Мы приземлились рядом с небольшим бункером, окруженным высоким забором с линиями высокого напряжения. У дверей бункера нас уже кто-то ждал.
Этим кто-то оказалась Братова Анна Анатольевна, заведующая нашей мобильной лабораторией. Прямо скажем, вид у Анны Анатольевны был далеко не лабораторный - одетая в черный рабочий комбинезон, карманы которого были набиты всякой хозяйственной мелочевкой, а из одного определенно торчала рукоять пистолета, взлохмаченная и бледная - она смотрела на нас со смешенным чувством раздражения и настороженности.
- Добро пожаловать в лагерь NSC-1,- совсем не добрым голосом поприветствовала нас Братова, - Не будем тянуть кровососа за щупальца, и по ходу продвижения изучим, что у нас тут где. Вот прямо здесь, - завлаб указала на лампочку у двери, - Индикатор наличия тока в проводах, которые, как вы могли заметить окружают бункер по периметру. Если лампочка горит - тока нет. Если не горит - ток есть. Это понятно?
Мы кивнули. Кюри попыталась задать какой-то вопрос - Братова предупреждающе подняла вверх палец: Все вопросы после завершения инструктажа!
- Кнопка включение и выключения тока здесь же. Идем дальше, - Анна Анатольевна пульнула в сторону бычок от сигареты, которую все это время курила, развернулась и двинулась внутрь бункера.
- А напряжение? - не удержалась от вопроса Кюри, - Какое в п’оводах напряжение?
- Высокое, - глухо бросила Братова, не оглядываясь.
Сразу за дверью находилось довольно просторное помещение с полукруглым окном во всю торцевую стену.
- Это у нас рабочая комната. Тут стол, - Анна Анатольевна указала на стол, - Там запасы еды и воды, - Братова махнула рукой в дальний угол комнаты на груду коробок с надписями «NSC-1», - Вот тут что-то вроде операционной, - взоры наши обратились к другому углу комнаты. В нем была оборудована неплохая операционная. Насколько я могла судить, оборудование было новым и достаточно современным. Места, правда, маловато...
- А это кто? Пациент? - опять подала голос Элен, указывая на операционный стол, на котором и правда кто-то лежал.
- Это Гоша, лаборант, он спит, - коротко пояснила Братова, - Невменяемый немного. Давно пора отправлять домой...
Мы ждали продолжения объяснения, но его не воспоследовало. Элен удивленно вскинула брови, но от дальнейших вопросов почему-то решила воздержаться.
- Так... а тут у нас жилой блок, - продолжала Братова.
Мы заглянули в небольшую комнату без окон. В ней стояло четыре кровати, стол, стул и секционный шкаф.
- Уютно, - буркнула Разумовская.
- Вот собственно и все наши владения, - продолжила Анна Анатольевна, - Что еще добавить... есть подземное помещение, там хранятся еда, вода, материалы разные, артефакты тоже там, оборудование, лекарства... ну в общем много всего, если интересно сходите посмотрите... там можно и выброс пережидать, но в общем это лишнее, стены бункера достаточно изолированы, чтобы без вреда находится на верху во время выбросов. Даже окна можно задвижками не закрывать. Хотя по инструкции положено. Так-так... что еще... – Братова почесала затылок, - Света нет. Технической воды тоже нет.
- То есть как нет?! - в один голос удивились мы с Разумовской.
- Да вот так, - без особой эмоции ответила Анна Анатольевна, - Электричество в бункере ёкнулось из-за перебоя в напряжении забора, но уж лучше пусть он работает, чем в туалете лампочка горит. А нет света, нет и воды. Все у нас на батарейках. Батарейки надо экономить! Питьевая вода - в бутылках, её тоже надо экономить. Для энтузиастов чистоты и гигиены есть еще река внизу холма.
- Фонит? - спросила я.
- Нет. Просто туда идти - черт голову свернет, - ответила Братова.
- Нужно написать отчет о неисп'авностях в цент’г?! - возмутилась Элен.
- Напишите, - кивнула Анна Анатольевна, - Бумага всё стерпит.
Я оставила коллег писать письма с жалобами, а сама направилась в жилое помещение. Выгрузила свои скромные пожитки в секцию шкафа с моим именем и улеглась на кровать. Хотелось тишины и одиночества.
Я закрыла глаза и попыталась ни о чем не думать. Как всегда не получилось. Если голову не забить до отказа насущной ерундой, то мысли сами собой обращаются к нему. К человеку, который предал меня. Воспоминания движутся по одному и тому же сценарию - сначала перед внутренним взором мелькают картины нашего недолгого счастья, а потом словно наяву я вижу его с ней на нашей кровати в моей квартире, и в ушах звенит смущенное: «Извини...».
Так и с ума сойти не долго. А может я уже свихнулась?
- Юлия Михайловна, что изволите на ужин? - меня разбудил голос Разумовской, - Консервы или, может быть, консервы? - Светлана Анатольевна была возмущена до крайности, - Вы только подумайте, ничего кроме консервов нет, и Анна Анатольевна говорит, что и не будет! Хорошо, что я захватила с собой молотого кофе!
- Да, действительно, не плохо... - промямлила я.
- Вы знаете, что я думаю, коллега?! - с видом Шерлока Холмса раскрывшего очередное преступление века, воскликнула Светлана Анатольевна, - Нас обманули! Все эти рассказы про устроенный быт и безопасность - ложь чистой воды!
- Похоже, вы правы, коллега, - кивнула я.
- А еще повсюду ползают какие-то странные белые улитки! Они везде!!! Вы же биолог! Прошу вас придумайте что-нибудь, чтобы мы могли избавиться от этих вездесущих монстров!
- Вы тоже биолог... - заметила я.
- Я ботаник! - парировала Светлана Анатольевна, - Но все это мелочи! Вы уже видели этого Гошу?! Нашего лаборанта! Вы осознали, что значат слова Анны Анатольевны?! Этот Гоша, он кретин!
- Светлана Анатольевна, - я укоризненно качнула головой, - Вы же интеллигентный человек!
- Да в жопу интеллигентность! К тому же это не обзывательство. Это диагноз! Георгий клинический кретин. Сложно судить об этимологии заболевания, но... мне кажется, это небезопасно держать в лаборатории больного человека! У нас же тут реагенты, артефакты, сложные приборы...
- Согласна с Вами, Светлана Анатольевна, всецело! Пойдем-те же поедим консервов и выпьем кофе, м? - мне совершенно было наплевать на Гошу и на реагенты, а вот есть и правда хотелось.
- Пойдемте! Я как раз зашла Вас разбудить и достать из своей сумки кофе, - Светлана Анатольевна извлекла на свет божий, к сожалению, не такую большую, как хотелось бы, пачку молотого кофе и мы направились в общую комнату.
Элен хмурилась над какими-то записями. Анна Анатольевна просто сидела, развалившись в кресле, и подкидывала в воздух какой-то камушек, который описывая в воздухе затейливую дугу, возвращался прямиком к ней в ладонь. Гоша копошился в операционной, ему видимо там нравилось. Светлана Анатольевна недовольно цыкнула, покосившись в его сторону, но ничего не сказала, и принялась готовить кофе. Через пару минут по комнате разнесся волшебный аромат этого чудесного напитка.
- Ужин готов! - провозгласила Светлана Анатольевна.
Обедали за тем же столом, где предстояло работать. Другого - не было.
- А Гоша есть не будет? - спросила я у Анны Анатольевны.
- Не знаю, - пожала та плечами, - Давно не видела, чтобы он ел...
Элен закашлялась. Светлана Анатольевна уставилась на Братову строго и подозрительно.
- Как давно? - тоном доктора, ведущего прием, осведомилась я.
- Сложно сказать... - Анна Анатольевна подцепила вилкой кусок мяса из консервной банки, засунула его себе в рот и принялась пережевывать с таким видом, будто пыталась вспомнить, когда же Гоша ел последний раз, но после того, как она проглотила первый кусок - тут же засунула в рот второй.
- Анна Анатольевна, - напомнила я о себе, - Так, когда же Георгий ел последний раз?
- Говорю же, сложно сказать, - безмятежно ответила Братова.
- Хотя бы приблизительно...
- Месяц назад или может быть два.
Я поглядела на Разумовскую, она в свою очередь состроила мне рожу в стиле «А я вам что говорила». Возможно, мы бы еще долго обсуждали эту тему, однако предмет её, Гоша, подошел к столу, сел рядом с Элен и принялся несильно дергать её за длинные волосы.
Кюри замерла и заметно побледнела. Всем своим видом Элен молила нас о помощи. Но охотников помогать ей не нашлось. Лично я употребляла всю свою выдержку и силы на то, чтобы не начать ржать в голос. Судя по гримасам Братовой - у неё была та же задача. И даже Светлана Анатольевна поначалу смотревшая на это действо с ужасом, начала покашливать, маскируя таким образом, рвущийся наружу смех.
- П'ошу Вас, Геог’ий, п'ек'атите, - как можно мягче попросила Элен и попыталась высвободить свои волосы из Гошиных пальцев.
Но тот воспротивился. «Нет» - сказал Георгий и только крепче вцепился в локоны Элен.
Тут уж к черту полетела и выдержка и силы - мы стали хохотать громко, заливисто и от всей души. Гоша тоже смеялся. И даже Кюри, убедившись в том, что здоровью её ничего не угрожает, вымученно улыбалась - уж не знаю, понимала ли она своим европейским умом всю комичность ситуации или просто старалась не отставать от коллектива.
С тех пор всякий раз как мы садились ужинать, Гоша подсаживался к Элен и легонько подергивал её за волосы. Поначалу она пыталась этого избежать, заплетала косу или прятала волосы под лабораторную шапочку, но это не помогало - Гоша начинал при таком раскладе сильно нервничать и плакать.
- Не беспокойтесь, Элен, - успокаивала Братова, - Скоро ему это надоест.
Как-то раз мы с Анной Анатольевной засиделись допоздна. Я ковырялась с ошейником для зомби (нужно было ввести параметры - предполагалось, что в скорости появится возможность испытать прибор в действии). А Братова желая, во что бы то ни стало именно сегодня дописать ежемесячный отчет о проделанной работе, уже который час с ожесточением колотила по клавиатуре, вбивая бесконечные данные. Только не понятно было, зачем так надрываться, ведь отправить его она все равно не сможет раньше будущей недели, когда прилетит вертолет.
- И нахрена ж вы так мучаетесь с этим отчетом? - удивилась я.
- Как это нахрена?! Завтра отчетная дата!
- Да, но... связи нет. Вы не сможете отправить отечет, - осторожно заметила я.
- Оливку мне в бочину! А вы ведь правы, коллега! - довольно искренне обрадовалась Анна Анатольевна, - Как славно, что вы обратили на этот факт мое внимание!
Я молча смотрела на Братову, не понимая, иронизирует она или говорит серьезно.
- В таком случае предлагаю выпить! - Анна Анатольевна словно из ни от куда выудила бутылку коньяка и выставила её на стол, - Будете?
Я отложила ошейник и кивнула.
Мы культурно выпивали, постепенно приближаясь к блаженному состоянию (ради которого я, собственно говоря, в последнее время и злоупотребляла алкогольными напитками), когда пьяная мысль, не способная ни на чем задержаться, превращает все проблемы и горести в нечто незначительное и невнятное, чувства смазываются в один мерцающий и переливающихся ком, теряют привязку к объектам, и ты начинаешь любить или ненавидеть все вокруг.
Тут из операционной раздался звук разбивающейся посуды - Гоша.
- Анна Анатольевна, а какого собственно он у нас тут околачивается? Гоша этот... - пьяно вопросила я, не то чтобы меня это интересовало, но раз уж Георгий напомнил о себе, то почему бы было и не спросить.
Услышав свое имя, Гоша выглянул из операционной:
- Звали? - обратился он к нам.
- Не-не. - махнула рукой Братова, - Оперируй, не отвлекайся.
Георгий кивнул и исчез за ширмой (а ширму эту мы с ним на днях установили, так на наш взгляд в операционной стало уютней).
- Ну, как вам сказать, Юль Михална, - Братова подперла щеку кулаком, я повторила её жест, готовясь слушать.
- Я помню его нормальным. Приехал такой весь из себя молодой, веселый, перспективный. А потом увидел что-то в Зоне и все, - Братова закрыла глаза и умолкла.
Я подождала с минуту. Анна Анатольевна молчала и, казалось, вовсе уснула.
- Что-то? - решила уточнить я, - Увидел что-то? А что-то это что?
- Да кто ж его знает что... - промямлила Анна Анатольевна, не открывая глаз, - Никто уже не узнает что. Но с тех пор он такой... и домой его не отправишь - говорит, что нет у него дома. Тут его дом, говорит. И данных никаких не сохранилось - удалил.
- Сам?
- Сам.
- Странно.
- Более чем!

Продолжение следует...

[Joker]

))))) еще)))))

[Tony]

ЭЛЕН
- Вы натовский шпион. Кюри, - в который раз повторила Братова, наблюдая за тем как, Элен переносит в свой блокнот новые данные о местах расположения аномалий.
- Так и знайте! Вы тут никого не обманите, - добавила Анна Анатольевна, раздосадованная тем, что Кюри вопреки своему обыкновению не пустилась в пространные доказывания обратного.
Но Элен и тут не отреагировала - увлеченно чертила, хмурила лоб, что-то бормотала по-французски.
- Оставьте её, Анна Анатольевна, - вступилась Разумовская, - Не видите, человек работает!
- Работает она! Шпионит, а не работает!
- Как бы там ни было, нам пора! - Светлана Анатольевна стояла у выхода, ожидая нас с Братовой - мы обещали, что сегодня поможем ей высадить в грунт какие-то модифицированные растения и соберем данные о почве в районе гравитационной аномалии.
Я натянула перчатки, закрыла забрало защитного костюма и вышла из бункера, Светлана Анатольевна последовала за мной.
- Как вы думаете, коллега, Кюри и в самом деле натовский шпион? - услышала я голос Разумовской в наушнике.
- Я предпочитаю не думать на такие темы, Светлана Анатольевна, - ответила я, подхватила вверенный мне контейнер с саженцами и побрела в сторону холма, на склоне которого планировалось высаживать растения.
Мы уже приступили к выкапыванию лунок, когда к нам, наконец, присоединилась Братова.
- Долго вы что-то, - попеняла ей Светлана Анатольевна.
- Да это все происки натовского шпиона - спрятала куда-то мои перчатки! - с досадой пробормотала Анна Анатольевна, - Пришлось идти вниз за новыми...
- Подержите вот этот корешок, - перебила её Разумовская.
- Какая гадость! - в руке у Братовой извивался, похожий на червяка, белый бугристый корень.
- Это не научное определение, коллега! - усмехнулась Разумовская.
- Да какая тут, к черту, наука! Это же Зона! - Анна Анатольевна, кряхтя, села на корточки и попыталась обеими руками засунуть в лунку дергающийся корень - выходило это у неё скверно. Я, вознамерившись помочь, только навредила - корень вырвался и довольно прытко пополз куда-то в кусты.
- Держите его! - не своим голосом завопила Разумовская, так что в наушниках у нас зазвенело, и кинулась в погоню за корешком.
Мы ловили гадский корень чуть ли не час. В костюмах двигаться было крайне затруднительно. Стекло шлема, несмотря на обещания Сказочникова и прочих инструкторов из тренировочного лагеря, постоянно запотевало, что доставляло дополнительные неудобства. Поймав корень, мы еще полчаса его сажали, попеременно поминая всуе то господа, то черта. И какого же было наше разочарование, когда оказалось, что нам предстоит высадить еще пять таких корней.
Вернулись в лабораторию только к вечеру, грязные и злые, как снорки.
От усталости ноги подкашивались. Светлана Анатольевна уставшая не меньше нашего, но чувствующая себя в долгу перед нами с Анной Анатольевной, тут же принялась готовить ужин и варить кофе.
Теплая еда и кофе всегда творили с моим настроением чудеса. Этот раз не стал исключением - уже через полчаса, развалившись в кресле, я готова была вести мирную светскую беседу:
- А Гоша где? - заметила я отсутствие нашего лаборанта.
- Может, в операционной спит? - предположила Братова.
Я улыбнулась. Георгий порою доставлял неприятности, но, в общем, располагал к себе своей искренностью и добродушием.
- Гоша, - позвала Светлана Анатольевна, - Элен уже почти все доела, еще чуть-чуть и ты упустишь возможность подергать её за лохмы!
Мы прыснули от смеха.
- Я отп'авила его на экспе’имент, - прервала наше веселье Элен.
- Да? И какой же? - поинтересовалась Анна Анатольевна.
- Я рассказывала вам о нем...
- Мда? Ну, так я не помню. Не сочтите за труд, поведайте всем нам, для какого такого эксперимента вам понадобился Георгий?
Кюри лучезарно улыбнулась и пустилась в долгие полные терминов и формул пространные объяснения о магнитных полях аномалий, об их передвижениях, о значении энергий, вырабатываемых зонами аномальной активности, для неё лично и для науки в целом.
- Ви понимаете?! – возбужденно вещала Элен, - Ведь это нобелевская п’емия!
Я смотрела на неё во все глаза и никак не могла понять в своем ли она уме!
- А вы понимаете или нет, что отправили человека на верную смерть!!! – неожиданно для самой себя заорала я.
Элен вздрогнула.
- Понимаете вы или нет, что убили его?
Кюри пожала плечами и смущенно улыбнулась.
Непроизвольно моя ладонь сжалась в кулак.
- Успокойтесь, Юлия Михайловна, - Разумовская легонько коснулась моей руки, - Сделанного не вернешь…
Сердце сжала тяжелая неизбывная тоска, гнев, словно разряды в плазменном шаре, метался внутри и никак не находил выхода. Очень хотелось стукнуть Кюри чем-нибудь тяжелым или как следует встряхнуть её, чтобы она опомнилась, осознала, что натворила, хотелось объяснить ей, что никакая нобелевская премия не стоит человеческой жизни… но вместо всего этого я взяла стакан водки, услужливо пододвинутый ко мне Братовой, и опрокинула его в себя одним махом – это был первый стакан из долгой череды граненых емкостей выпитых этим вечером.

[Satyr]

Продолжение следует? Вспомнилось все :) вечный акцент мадемуазель Кюри и теологические споры на 192 куплета о природе Зоны флоры и фауны в ней :)

[Joker]

мадмуазель теперь вне закона)))) только "мадам")))
а раньше, попутав. можно и морду было получить))

[Satyr]

мадмуазель теперь вне закона)))) только "мадам")))
а раньше, попутав. можно и морду было получить))

Сэр... мне как представились так и величал всю игру (о том что не все имена соответствуют действительности тоже догадался не сразу, настолько все были в образе своих персонажей, за что низкий поклон и многие уважения), а поскоку неведомы мне пути Гименея, не ведал что вже "мадемуазель" сменила статус на "мадам" искренне прошу прощения если обидел, не злого умысла ради, а лишь из-за недостатка информации. И кстати.. тост девчат "За братьев!" с последующим коментарием что он значит растрогал до глубины души... трогательнее его только песни были.

[Belinda]

мадмуазель теперь вне закона)))) только "мадам")))

Джокер, с чего ты это взял?? :)))


Тони, Молодец!!!! Ты вспомнила пароль от документа!!! :)))))

[Joker]

мадмуазель теперь вне закона)))) только "мадам")))

Джокер, с чего ты это взял?? :)))


Тони, Молодец!!!! Ты вспомнила пароль от документа!!! :)))))

Вы что новости не смотрите?)))) Во Франции законодательно запрещено обращаться к женщине ( девушке) "мадмуазель", теперь только "мадам" не зависимо от возраста)) С прошлой недели))) и еще там много нового. например не используется термин "девичья фамилия" и т.д.))